Все стихотворения на одной странице

- Оглавление -

К болезни он привык. Просиживая дни,
Он думал и мечтал… «Теперь там шумно, жарко!
Хлопочут, бегают, торопятся они…
Как это солнышко невыносимо ярко!
Здесь в полусумраке, за рамою двойной,
В тенистой комнате покойно и уютно…»
И уж не плакал он, когда ему порой
Былое, бурное припоминалось смутно…

Привык он жить один. Давно уж он забыл,
Что есть иная жизнь волнений и страданий;
В уединении он так их полюбил —
Картины пестрые болезненных мечтаний!
Как злобно он вздрогнет, когда ему теперь,
Вдруг свежим воздухом пахнув в лицо больное,
Тревога шумная в растворенную дверь
Расскажет радостно про новое, живое!

  Ф. М. Достоевскому

Дай тебе боже, родная земля,
Мира, свободы, покою!
Как эти села, как эти поля
Крепко сроднились со мною!

Чудное утро за ночью дождливою:
Серая тень переходит за нивою,
Тучки плывут в синеве,
И широко по траве
Тянется ветер струей благовонного
В рощу зеленую,
Дождиком свежим омытую,
Солнечным светом залитую.

Дай тебе боже, родная земля,
Дождичка, вёдра в поля,
И сохрани их от града, от голода,
Жара сухого да позднего холода!

Бог вам на помощь, христовы работнички!
Глубже вам вспахивать пашенку черную,
Шире косой размахнуться проворною —
Будет большой урожай,
Град не побьет, саранча не напустится…
Как всё кругом зацветет да распустится —
Знай увози-собирай!

В полдень ли жаркий, полуночью ль тихою
Медом потянет от кашки с гречихою,
Станут хлеба что стена,
И засквозятся, что золото яркое,
Стебли сухие на солнышко жаркое
И зашумят, как волна.

Песни по селам споются веселые,
Стоном застонут телеги тяжелые —
Горы снопов повезут.
Всё, чем поля за труды ни поплотятся,
Всё на току на сухом умолотится,
Всё в закрома покладут.

Дай тебе боже, родная земля,
Мудрых вождей и великих,
Чтобы не слышали эти поля
Криков проклятия диких,
Чтоб не лилась неповинная кровь,
Слез неутешных не лилось —
Чтоб вековечно святая любовь
В грешных сердцах воцарилась!

Господи! Вот уж прошли и года —
Мы повстречались с тобою тогда…
Как-то живется, моя дорогая?
Нынче всегда поминаю тебя я —
Любо мне рану свою растравлять,
Прошлое счастье свое поминать.

Дожили мы до печальной развязки…
Чай, потускнели прекрасные глазки,
Горе в сердечке печальном царит,
Там ни луча, ни звезды не горит,
Там только вечная дума заветная —
Словно осенняя ночь безрассветная.

Снег и валит, и крутит —
В долгие ночи, за темными елями,
Дом одинокий заносит метелями,
Ель за окошком скрипит…
Страшно одной с нагоревшею свечкою!
Чу! Вот сверчок зачирикал за печкою,
Маятник мерно стучит…
Мрачно виденья и тени проносятся,
Слезы на глазки усталые просятся.

Горькое дело! Жалеть, вспоминать
Всё, что прошло, что желалось и снилося:
Жизнь никогда не воротит опять,
Что безвозвратно разбилося…

Не отнимут люди, не отнимут —
Грезы, песня будут вечно с нами;
И за что б ни стали люди биться —
Грезы, песня будут вечно с нами
В сердце нашем глубоко таиться.
Те, что насмеялись, те, что гнали,
И у них ведь сердце грезой бьется —
Иль они ни разу в жизнь не знали,
Как от счастья всей душой поется?

Вот века проходят за веками,
Всё, быть может, позабудут люди,
Чем гордились, что творили сами, —
Грезы ж с песней будут вечно с нами
Глубоко таиться в каждой груди.
Да и есть ли что у нас отрадней,
Есть ли что светлее и чудесней?
Всё пройдет своею чередою,
Только вечно будет над землею
Царство грез и песней!

Заинька у елочки попрыгивает,
Лапочкой об лапку поколачивает.

"Экие морозцы, прости господи, стоят,
Елочки от холоду под инеем трещат;

Елочки от холоду потрескивают;
Лапочки от холоду совсем свело.

Вот кабы мне, зайке, мужичонком быть,
Вот кабы мне, зайке, да в лаптях ходить,

Жить бы мне да греться бы в избушечке
Со своей хозяюшкою серенькой.

Нынче мужички-то хорошо живут,
Нынче мужичкам-то эту волюшку дают,

Волюшку-свободу, волю вольную,
Что на все иди четыре стороны:

На одну-то сторону напросишься,
На другую сторону намолишься...

Вот кабы мне, зайке, мужичонком быть,
Вот кабы мне, зайке, да в лаптях ходить,

Пироги бы есть да всё с капусткою,
Пироги бы с сладкою морковкою,

На полатях зимушку пролеживать,
По морозцу в саночках покатывать!.."

Заря! Унынье, страх лучей ее бегут,
И сердце бьется жизни жаждой;
Толпою бодрою идем на жизнь и труд!
Свое для всех положит каждый.

Идем на жизнь и труд! В пылающих сердцах,
В биеньи частом каждой жилы,
В молчаньи сдержанном, в стремительных речах
Вся мощь и крепость львиной силы!

Пусть умирающих, ослепших голоса
Звучат… Земля моя родная!
По селам, городам, в поля твои, в леса
Давно уж веет жизнь иная!

Вот вспыхнет солнышко над сумрачной землей!
Бегут обманчивые тени,
И храма ветхого под твердою стопой
Дрогнули мшистые ступени…

Как у наших ворот снежный вихорь метет,
Вкруг столбов всё крутит-завивается,
Словно стонет-гудёт, в стекла мерзлые бьет.
Ах, как сердце болит — надрывается!

Не приехал домой наш сосед молодой, —
Да зачем он опять-то покажется?
Правда, прошлой весной говорил он со мной.,
Да ведь всё не упомнишь, что скажется!

Вот весна-то была! И тепла, и светла!
Как-то всё говорилося, пелося,
Всех бы я обняла, всем прощать начала —
Как-то вдруг мне любить захотелося!

Что он видел и знал! Сколько мне рассказал
Про широкую жизнь, про раздольную
По большим городам, по далеким краям,
Про людскую про волюшку вольную!

Полетела бы я в эту даль, в те края,
Всё б увидела новое, дивное,
Эту скуку и брань позабыла бы я,
Всё б свое позабыла противное.

Вот как птицы летят, от морозов спешат
За людьми работящими, праздными,
Что за новой весной, чай, толпа за толпой
Потянулись дорогами разными…

А у наших ворот лишь тропинка идет…
Вон уж снегом она заметается!
А у наших ворот только буря поет,
Только буря поет-заливается…

Дождя сверкающего капли
Шумели в блещущих листах,
Шумел, весь в каплях, воздух синий,
Колеблясь в радужных волнах;

Благоуханная прохлада
Плыла широко. Здесь и там
Встряхнутся ветки, точно кто-то
Порхнет незримый по кустам.

Всё задышало, зажужжало,
Зазеленело, зацвело.
И из янтарной тучки солнце
Как обновленное взошло…

И плеск, и блеск речной волны,
Туманы, тени ночи синей,
Благоухания весны
Над зеленеющей пустыней
Лугов и свежих озимей,
Весь этот трепет, щебетанье,
Вся эта яркость и блистанье
Сквозистых рощ, небес, полей,
Что светлой, полной жизнью дышат,
И голосов несметный хор…

Привычный слух, спокойный взор
Их мало видит, мало слышит.

Но если в душных городах
Всё это вспомнишь в день туманный,
На людных, смрадных площадях,
Под гул тревоги неустанной, —
Широко, полно дышит грудь,
Вольнее хочется вздохнуть…
И вот сверкнула даль немая,
Звенит, щебечет впереди —

Весна цветет, благоухая,
В твоей взволнованной груди…

1

Вокруг моей избы лесной
Встает сырой туман ночной,
И тонут в нем стволы дерев,
И кущи темные кустов,
И пятна дальних деревень,
И всё, что видел в ясный день, —
Всё принимает вид иной.
Весь тусклой озарен луной,
Окутал всё туман седой;
Сдается мне, не узнаю
Пустыню тихую мою:
Тенями ночи создана
Иная, дикая страна…

2

Огромней кажутся холмы,
Угрюмей, круче берега,
И, смутно-белы, как снега
Ночные северной зимы,
В глубоких логах залегли
Клубы туманов. Поползли
Они болотами вдали,
Как грозовые облака…
Как тихо! Лесом вековым
Иди иль берегом крутым, —
Нигде ни крика, ни звонка, —
Лишь переборами река
Всю ночь шумит…

3

…Оно прошло —
Всё, что терзало и гнело…
И пусть — как веянье весны,
Как запах леса и сосны,
Вливает жизнь, здоровье — так
Да исцелит меня она,
Святая глушь и тишина!
Да исцелит тоску мою!
Я каюсь, каюсь! Я стою —
Как сын библейский — у дверей
Великой родины моей.
Прими, прими! Тебе свою
Я жизнь и сердце отдаю!

4

Кто здесь учил их так любить,
Невзгоду, горе выносить?
Кто влил в смиренные сердца
Всю эту веру без конца?
Откуда эта мощь в труде
И стойкость крепкая в беде,
И скромность ясной простоты?!.
Зашевелилися листы,
И лесом ветер потянул,
Светлее лунный луч взглянул…
И вдруг — в выси, меж облаков,
Над глушью сумрачных лесов,
Сверкнул звездою золотой
Далекой церкви крест простой…

Река тиха. И всё плывем
В пустынях мы неисходимых —
Сырою ночью, душным днем —
В безмолвный мир лесов родимых…

Плывем в пустынной тишине —
И чащи рощ непроходные
Простерли вкруг, в полдневном сне,
Над нами своды вековые.

Высоко облачко скользит,
В прозрачном небе тихо тая,
И с криком диких птиц летит
Над лесом спугнутая стая.

Молчит пустыня. Тишь, жара…
Звучит в лесу так странно слово!
Не слышно стука топора
Нигде — ни голоса людского…

Что там? Чу, слышите — шаги?
Нет — это сучья буревала…
Уж сколько, сколько лет — ноги
Здесь человека не бывало!

Стреляй!.. Дробяся без числа,
Унесся отзвук в лес дремучий —
И вновь лишь мерный шум весла
В тиши заслышался могучей…

Он шел по селам, городам,
Он говорил: «Настало время!
Пора разрушить ветхий храм,
Создаст иной иное племя!»
С упреком горьким осмеял
Их боязливые сомненья,
На них он твердо отвечал,
С могучей силой убежденья:
«Когда хотя один из нас
Сказал той новой жизни слово,
Заря ее уж занялась,
Скончалось царствие былого!»

   М. Н. Коптевой

Мне кажется, что я умру в дороге,
На станции. Глухая будет ночь,
Я не смогу усталость превозмочь
И задремлю тихонько на пороге.
Там в темноте меняютлошадей,
Среди теней и тусклых фонарей
Бубенчиков раздались переливы,
И фыркает протяжно конь ленивый…

А ночь темна — без звезд и без лучей.

И снится мне, что я приеду скоро,
Что вот теперь уж кончен скучный путь,
Что будет мне так сладко отдохнуть
Средь тихих слов простого разговора,
Под жаркий треск растопленных печей…

А ночь темна — без звезд и без лучей.

Вот огоньки блеснули мне приветно,
И сердце им забилося ответно,
И хочется туда лететь, бежать
И нового так много рассказать,
И хочется так многих мне увидеть,
По-старому любить и ненавидеть
И страстно жить опять среди людей…

А ночь темна — без звезд и без лучей.

Темна, темна! И сердце вдруг упало…
Ну, стоит ли стремиться и желать
И новое всё что-то узнавать?
И эта мысль мне мозг застывший сжала:
Так тяжела, упорна и одна,
Как ночь кругом, черна и холодце…
Ну стоит ли? Ведь всё одно и то же!

Когда-то был я лучше и моложе,
Мне нравилась вся эта трескотня,
Весь этот блеск так радовал меня!
Ну, а теперь… теперь с меня довольно!
Но отчего ж вдруг сердцу стало больно?

И отчего — всё будто холодней
Сырой туман ползет с сырых полей?

Ну пусть уж так! Пусть тише сердце бьется!
Холодный мрак всё тише раздается…
Но хорошо! Вот так бы всё лежать!
Ни мучиться, ни думать, ни желать,
И мирно спать без снов — покойно, вечно…

И дальше не поеду я, конечно.

Когда конец борьбе пустой,
Трудам, мученьям и безделью!..
Скорей, скорей в мой край родной.
Скорей в мою лесную келью!

С груди как будто камень снят,
На сердце легче — нет кручины…
От мира скроют-осенят
Ветвями сосны-исполины.

Так тихо! Ясные лучи
В лесу, как стрелы, зори мечут,
У вековых корней ключи
Неумолкаемо лепечут.

И раздается мерный звон,
В глуши торжественно смолкая, —
И погрузится в дивный сон
Моя душа, душа больная.

Пустыни воздухом дыша,
В груди я чую мошь и силы;
Но упокоилась душа,
И я лежу — на дне могилы.

Волшебный, сладостный покой,
Покой глубокий, бесконечный!..
И лес дремучий надо мной
Склонится в думе вековечной.

Синеют ночи, блещут дни…
В лучах полудня, в свете лунном
Звучат ключи в ночной тени,
Как будто стройным ладом струнным.

Идет, идет за годом год…
Но вдруг очнешься от забвенья:
Она нахлынет — жизнь забот,
Тревоги, злобы и волненья.

Та жизнь, к которой средь огня,
В тоске, взывал я не однажды, —
Та, что ни разу у меня
Не утолила сердца жажды!

Всего стихотворений: 14