Константин Дмитриевич Бальмонт

Степной орел

Степной орел присел на холмик, над ходом в землю, — путь сурка.
Угрюм и зол. Все слишком близко. Он любит видеть свысока.
 
Смотреть привык он из далекой спокойно-синей высоты.
А тут лишь пыль да трав зачахших горбом глядящие кусты.
 
Скрутившись, перекати-поле взметнется тут, подпрыгнет там,
Как будто узел змей иссохших за ветром мчится по пятам.
 
Была весна и было лето. Шумел прилет несчетных птиц.
Довольно он напился крови. Проворно падал сверху ниц.
 
Кому даны такие крылья и зоркий взор и острый клюв,
Тот в плоть вонзает когти с маху, с высот на нижнее взглянув.
 
Была весна и было лето. Цвела вся степь и вся земля.
Но Солнце выжгло все просторы, спалило море ковыля.
 
Недвижно-мрачен беркут серый. Не царский кус — степной байбак.
Мелькнет свистун и тотчас в нору, завидя орлий грозный зрак.
 
Не царский кус — пустая пташка, что вынырнет с своим «Чивит!»
И в никуда из ниоткуда летучей мышью-улетит.
 
Но вот, на миг коснувшись пыли, он вспомнил вдруг свой нрав орла.
Раздвинул беркут тень излучин, раскрыл два мощные крыла.
 
Гортанный клекот. Свист полета. И орлий дух горит светлей,
Наметив летом треугольник плывущих в небе журавлей.

Поддержать сайт