Люди подвержены различным страстям, и Николай Гумилев знал об этом, пожалуй, лучше других. Он с детства увлекался поэзией и уже не мог представить своей жизни без рифмованных строк, которые ложились ровными рядами на бумагу. Возможно, поэтому он мог найти общей язык с людьми творчества и понимал, что за подобные увлечения порой приходится расплачиваться самым ценным, что есть у человека – его душой.

Вопрос о том, что именно представляет собой талант – награду богов или же искушение дьявола – актуален во все времена. Задавался им и Николай Гумилев, который в 1910 году написал стихотворение «Волшебная скрипка». Судя по тому, какой смысл поэт вложил в это произведение, он искренне считал: любые страсти, даже если они обусловлены великими идеями и благими намерениями, призваны служить сатане.

С первых строк своего стихотворения автор предупреждает его героя – неискушенного юношу – от соблазна взять в руки самую обычную скрипку. Поэт на собственном опыте знает, как сложно потом будет расстаться с иллюзией собственного превосходства, которая впоследствии способна сломать жизнь каждому человеку.

«Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка, что такое темный ужас начинателя игры!», — предостерегает поэт своего невидимого собеседника от соблазна, уже понимая, что это желать это уже бессмысленно. Он видит, что у юного музыканта «исчез навеки безмятежный свет очей» — первый признак того, что душу одолевают страсти. Потребность в музыке становится настолько сильной, что укротить ее никто и ничто не в силах. «Надо вечно петь и плакать этим струнам, вечным струнам», — отмечает поэт, прекрасно представляя, какая участь ждет молодого человека, если он откроет для себя мир волшебных звуков, способных заменить ему реальность.

Однажды встав на путь творчества, человек перестает контролировать свои желания. Он становится рабом нот и плачущей скрипки, которая заменяет ему общение с внешним миром. То же самое, по убеждению Гумилева, происходит и с поэтами, и с художниками, если они по-настоящему талантливы и преданны своему делу. Но автор не желает подобной участи юношу, с которым ведет свой тайный диалог. Ведь страсти еще никого не смогли сделать по-настоящему счастливыми. «И невеста зарыдает, и задумается друг», — таков финал каждого, кто полностью отдается творчеству. Однако соблазн почувствовать себя богом очень велик, поэтому автор понимает всю тщетность своих попыток уберечь неискушенное создание от того, чтобы встать на опасный путь. «На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ и погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!», — напутствует поэт героя своего стихотворения, понимая, что убедить его в обратном – то же самое, что и самому отказаться от поэзии.