Николай Гумилев с огромным патриотизмом воспринял известие о начале Первой мировой войны и в 1914 году записался в армию добровольцем. В свои 28 лет поэт все еще смотрел на жизнь сквозь розовые очки и считал, что участие в военной компании будет чем-то напоминать так полюбившиеся путешествия в далекие и неизведанные страны. Однако Гумилева ждало жестокое разочарование, и очень скоро он пересмотрел свои взгляды не только на военные действия, но и на такое понятие, как солдатский долг, а также осознал, что его родина действительно находится в опасности. Через несколько недель после прибытия на фронт Гумилев пишет стихотворение «Наступление», первые строчки которого наполнены искренним сожалением: «Та страна, что могла быть раем, стала логовищем огня». Поэт действительно шокирован не только размахом военных действий, но и тем фактом, что каждый день на его глазах погибают десятки людей. Он в любой момент может оказаться среди них, и это ощущение будоражит кровь Гумилева, наполняя его стихи бравадой.

«Мы четвертый день наступаем, мы не ели четыре дня», — с тайной гордостью отмечает автор, указывая при этом, что лично для него гораздо важнее не материальные блага, а духовная пища. Это – вера в Господа и в победу, без которых на фронте, по мнению Гумилева, делать и вовсе нечего. Однако у поэта есть еще и свой веский аргумент против смерти, к которой он относится с наигранным пренебрежением. «Я, носитель мысли великой, не могу, не могу умереть», — заявляет Гумилев. При этом поэт подчеркивает, что в его груди бьется «золотое сердце России». Т.е. он считает себя одним из самых достойных носителей культуры и традиций русского народа. Самое удивительное, что этот своеобразный оберег действительно защищает поэта от шальной пули и шрапнели . В течение двух лет, проведенных на фронте, поэт лишь дважды стал жертвой сильной простуды, не получив ни одного боевого ранения. Зато превратился в настоящего патриота своей страны, которому было «так сладко рядить Победу, словно девушку, в жемчуга». Впрочем, следует отметить, что очень скоро романтический порыв Гумилева иссяк, и в 1917 году он выхлопотал себе место в русском экспедиционном корпусе, который базировался в Париже. Французская столица, знакомая поэту еще с юных лет, по-прежнему блистала, и Гумилев очень скоро слился с пестрый мир литераторов и художников, опомнившись лишь в 1918 году, когда получил от Ахматовой письмо с требованием о разводе.